Кирзовые сапоги – больше чем обувь. Именно в них советские солдаты дошли до Берлина. Эта обувь и сегодня в ходу. Потому что надежная…
В годы Великой Отечественной войны интендантские службы столкнулись с проблемой нехватки обуви для солдат Красной армии. Не хватало даже ботинок с обмотками, хотя они давно показали свою несостоятельность. И дело не в том, что наркомат легкой промышленности не мог поставить в армию необходимое количество сапог, просто не было материала. Дело дошло до того, что накануне войны нарком обороны Климент Ворошилов предложил заготовить 100 тыс. пар лаптей для солдат внутренних округов, а всю «нормальную обувь» отправить воинским частям, расположенным в западных округах. Однако Ворошилова от этой идеи отговорили…
Об обуви как важнейшем элементе солдатской экипировки писали многие полководцы. В одном из приказов прославленного русского военачальника, освободителя Болгарии в ходе Русско–турецкой войны 1877–1878 годов генерала Михаила Скобелева говорится: «Первое, что при невнимании становится негодным в походе, – это сапоги, и тогда здоровый, крепкий, храбрый солдат становится также негодным».
Чтобы решить столь серьезную проблему в годы Великой Отечественной войны, армейские ботинки начали получать по ленд–лизу. Всего в СССР союзники поставили 15,5 млн пар ботинок, или каждую четвертую пару. Однако наши бойцы при первой возможности старались достать кирзовые сапоги: в условиях бездорожья и окопной жизни только они давали минимальный комфорт. Ботинкам требовались носки, которые надо было где–то взять. Сапоги носили с портянками, которые можно было сделать из чего угодно, к тому же не требовалось подбирать пару и искать нужный размер. А еще в просторное голенище сапог в холода наматывали две портянки, а порой и закладывали газеты. Ботинки для такого «утепления» приспособлены не были. Об отношении к американским ботинкам свидетельствует тот факт, что фронтовые корреспонденты–фотографы имели четкое указание – при съемке солдат избегать того, чтобы те попадали в кадр.
В 1935 году инженеры Иван Плотников и Александр Хомутов, используя технологию изготовления кирзы, изобретенную в начале ХХ века выдающимся русским ученым Михаилом Поморцевым, сконструировали технологическое оборудование и получили первую советскую кирзу. Позднее Хомутов вспоминал: «В те годы все – галоши, сапоги, шины – делалось на натуральном каучуке. Даже кожзаменители делали из смеси измельченной в порошок кожи с тем же каучуком. А его давали мало – дорого было покупать за океаном, чаще всего в Бразилии».
В 1938 году Хомутова как главного инженера столичного завода «Кожимит» пригласили в Наркомат обороны на закрытое заседание. Вот что вспоминал Александр Михайлович: «Военные сказали: фашизм в Германии укрепляется, не исключено, что мы с ними будем драться. Оружием–то у нас занимаются, а вот обуть армию не во что. Кожи нет. Необходим заменитель кожи для голенищ сапог». Кожи в стране действительно не было. Сельское хозяйство не развивалось. Скот вначале 30–х весь перерезали. Так что офицерам на сапоги кожи еще хватало, а простые красноармейцы носили ботинки с обмотками. Немцы же в это время обули в сапоги всю армию – до последнего солдата, ведь им кожу везли со всей Европы.
Задача была поставлена жестко: срочно ускорить работы в этой области. Основные требования: сырье должно быть оте-
чественным и доступным, заменитель кожи – гигиеничным.
Массовое производство кирзы на московском заводе «Кожимит» под руководством Александра Хомутова и приглашенного из ЦНИИ заменителей кожи химика и изобретателя Ивана Плотникова началось во время войны с белофиннами. Сапоги начали поставлять в
войска, однако на морозе они трескались, становились твердыми и ломкими. На какое–то время о сапогах «забыли».
С началом войны по распоряжению Совнаркома из рядов московского ополчения Ивана Плотникова немедленно вернули в тыл и назначили исполняющим обязанности директора и одновременно главным инженером завода «Кожимит». Вернули и других научных работников, в том числе и Александра Хомутова. Перед ними поставили задачу в кратчайший срок усовершенствовать технологию изготовления обувного кожзаменителя. Главное требование – материал должен быть прочным, износостойким, не пропускающим воду и пропускающим воздух, чтобы ноги не прели и могли «дышать». Курировал работу специалистов будущий премьер–министр Алексей Косыгин, в то время – заместитель председателя Комитета продовольственного и вещевого снабжения Красной армии.
С поставленной задачей Плотников и его команда справились: через полгода производство «кирзачей» было налажено в Кирове. Обувь из усовершенствованной кирзы оказалась легкой, прочной и удобной, отлично держала тепло и не пропускала влагу. Позднее предприятия Москвы, Ленинграда, Ферганы, Куйбышевской области поставили выпуск сапог на поток.
За столь важное изобретение 10 апреля 1942 года Ивана Плотникова с группой коллег наградили Сталинской премией «за коренные усовершенствования методов производственной работы в производстве заменителей кожи для армейских сапог». Примечательная деталь: тем же постановлением лауреатами премии стали изобретатель «Катюши» Андрей Костиков и конструкторы прославленных советских самолетов Сергей Ильюшин и Александр Яковлев…
Новинку в войсках восприняли с энтузиазмом: «Мне не страшны грязь и вода: я получил новые кирзовые сапоги, – писал в апреле 1942 года гвардии техник–лейтенант Борис Корсаков. – Испытание они выдержали хорошо». Кирзу носили круглый год, за исключением крепких морозов. Зимой во время оттепели и в межсезонье на ноги наматывали байковые портянки.
Тяжелее в кирзовых сапогах приходилось женщинам, ведь размеров меньше 38–го не производили. Редкая участница
войны не поминала лихом «огромные кирзовые сапожищи», удивляясь собственной выносливости.
Как писала поэтесса Юлия Друнина:
«До сих пор не совсем
понимаю,
Как же я, и худа, и мала,
Сквозь пожары
к победному Маю
В кирзачах стопудовых
дошла».

К концу Великой Отечественной войны Красная армия насчитывала около десяти миллионов солдат, обутых в кирзовую обувь. Высокие, почти непромокаемые, сапоги позволяли солдатам идти многокилометровые марши по любой дороге и бездорожью. Голенище защищало от механических повреждений, травм и ожогов.
А вот американские солдаты, воевавшие в Европе в ботинках, немало настрадались от них: как ни крути, ботинок негерметичен, а в боевых условиях хлюпающая обувь – прямой путь к ревматизму ног. Генерал О. Бредли, автор книги «История солдата», писал, что из–за постоянной сырости американская армия лишилась 12 тыс. строевых солдат за один только месяц: «Они заболели ревматизмом ног и также вышли из строя. Хотя больные ревматизмом относились к категории небоевых потерь, тем не менее ревматизм причинил нам тяжелый урон на фронте, где каждый вышедший из строя солдат ослаблял мощь нашего наступления. Заболевания ревматизмом ног были вызваны постоянной их сыростью... Он приводил к стойким повреждениям периферических сосудов нижних конечностей. Из 12 тыс. заболевших ревматизмом и эвакуированных в тыл солдат большая часть, по заключению врачей, оказалась навсегда непригодной к строевой службе. Многие остались инвалидами на всю жизнь. К концу января заболевание ревматизмом ног достигло столь крупных масштабов, что американское командование стало в тупик. Мы были совершенно не подготовлены к этому бедствию, отчасти в результате собственной небрежности; к тому времени, когда мы начали инструктировать солдат, какой нужен уход за ногами и что нужно делать, чтобы ботинки не промокали, ревматизм уже распространился по армии с быстротой чумы... Ботинки, считай, за месяц уничтожили целую американскую дивизию. Ни Вермахт, ни Красная армия этой напасти не знали».
Отметим, что кирза применяется при изготовлении спецодежды и элементов военного снаряжения: например, из нее шили танковые комбинезоны, зимние куртки техсостава авиа-
ции, патронные сумки, армейские планшеты и так далее.
Многие фронтовики годами носили «кирзачи» и после
войны. В 1960–х годах писатель Иван Ермаков воспел советский сапог в проникновенном рассказе «Ценный зверь – кирза». Его герой – фронтовик, колхозный кузнец, бережет свои «голомехие кирзочки», чтобы «племю младому поглядеть да пощупать, в какой обувке ихние прадеды по Рейхстагу топтались». И хоть он давно уже обзавелся праздничными штиблетами и – невиданная доселе роскошь! – хромовыми сапогами, нет для него обуви «превыше» многострадальных кирзовых сапог. «Стоять нашим сапогам в музеях, повыше, может, всяких мономаховых шапок стоять! – восклицает он. – И прожитому мною нелегкому, суровому и гордому веку названье даю – кирзовый. Был такой героический на заре да в пред-
зорьях... Не рота – держава в них обувалась! И в пляс, и в загс, и за плугом, и к горнам, и за полковым флагом».
Ермаков не преувеличивал. После войны кирза «пошла в народ». Государство обувало не только солдат, но и пожарных, учащихся фабрично–заводских училищ, заключенных. А «на гражданке» кирзачи приглянулись грибникам, охотникам и рыболовам. Но особенно их полюбили на селе, где людям приходилось долго и много работать в сырости. В общем, материал по–прежнему востребован в некоторых отраслях. А вот армия ныне использует берцы – более гибкую, комфортную и надежную обувь.
Всего в СССР и позже – в Российской Федерации было произведено почти 150 млн пар кирзовых сапог. Одно время их производили в некоторых странах соцлагеря, в частности, в ГДР, а также в Финляндии, но уже в 1960–х там начали переводить армии на комфортную обувь: немцы отказались от кирзы в 1968–м, а финны – в 1990–м.
Сапоги стали частью экспозиции многих музеев. А в поселке Звездном Пермского края им установлен памятник весом 40 кг. Выполнены они таким образом, что каждый желающий может их примерить.

Владимир ГОНДУСОВ

Наша справка. Разработал материал, непроницаемый для воды, но проницаемый для воздуха, выдающийся русский ученый Михаил Поморцев. В ходе, к сожалению, неудачных попыток получить синтетический каучук в 1904 году Поморцев получил водонепроницаемый брезент, а вскоре, используя эмульсию из смеси яичного желтка, канифоли и парафина, – и так называемую кирзу. Название произошло от английского слова kirsei (kersey). Это название деревни, где из шерсти овец делали плотную многослойную ткань. После начала Первой мировой войны Поморцев безвозмездно предлагал кирзу для изготовления голенищ солдатских сапог, но его предложение разбилось об экономическую невыгодность: кирза была дешевой и прибыль фабрикантов от армейских контрактов в случае перехода с кожи на кирзу упала бы в несколько раз. Солдатам по–прежнему выдавали короткие ботинки с обмотками. Это не помогло: в 1915 году каждый третий солдат оказался босым. А Красная армия свой боевой путь начинала с кожаных лаптей. В 1916 году Михаил Михайлович умер. Продолжать его дело было некому. О кирзовых сапогах вспомнили лишь спустя почти 20 лет.